От неизбежного шума при десантировании таймени, разумеется, разбежались в разные стороны. Спешные забросы – и на всех лишь одна хватка, завершившаяся сходом. Стали облавливать акваторию вдоль и поперек, попутно внимательно осматривая берег – ведь должна же быть причина для совместного проживания столь внушительной группы тайменей.

И она нашлась. Выше переката сквозь гальку крутого берега сочились струйки холодной воды, столь малые, что при движении на медленном ходу мы их не заметили. Но воду на этом участке они охлаждали, да наверняка были еще какие-то ключи на дне. Эта прохлада спускалась вниз по перекату в находящуюся в сотне метров ниже по течению ямку.

Поначалу удалось выловить только ленка, килограммового сига да нескольких некрупных щучек. Но место определенно стоило внимания. Мы вызвали по рации второй экипаж, ушедший вниз через несколько перекатов. Встали лагерем неподалеку. Вечером место было обловлено еще раз – ни поклевки. Думаю, не надо объяснять, что мы услышали от коллег по поводу «мифических» тайменей. Утром они вновь проскочили это место, не задержавшись, мы же решили еще раз попытать счастья.

Не успели подойти к перекату, как Анатолий Фомичев увидел тайменя, который, похоже, был новеньким, поскольку выглядел крупнее вчерашних. Мы тут же пристали к берегу. Ни поклевки…

Наиболее тяжкое испытание нервов выпало на долю Анатолия. Ему вновь удалось увидеть этого тайменя. Рыба ходила кругами напротив его позиции, но от приманок просто технично уворачивалась, не желая клевать ни на что. И мы уж было поверили в ее неуловимость, как повезло Павлу.

Павел забрасывал вниз с верхней точки переката. На очередной проводке крупная «колебалка» собрала изрядный пук тины, который «выключил» ее игру и поднял блесну к поверхности. Казалось бы, на этом дело и кончится, но тут вдруг рыболов увидел движущуюся в сторону приманки волну. Удар – и противостояние началось! В конце концов таймень, поворочавшись под перекатом, сделал Павлу подарок – пошел вверх по течению, после чего был успешно припаркован к берегу.

На вид в этой рыбине было около 18 кг. К сожалению, карповые носилки мы забыли в лагере, а без них взвешивать не решились, опасаясь нанести столь красивой рыбине повреждения. Реанимация после короткой фотосессии прошла успешно, и таймень гордо удалился восвояси.

А что же вчерашняя стая? Куда она могла исчезнуть? С этой мыслью мы погрузились в лодку и поплыли через перекат. И тут я опять увидел одного тайменя, второго, третьего…

Мы постарались побыстрее пристать к берегу. В это время прямо под лодкой прошел хороший таймень. Вновь начались забросы, последовал удар… рыба сошла, и вся стая словно растворилась…

Впереди крупный приток – судя по карте, горный. К нему договорились причалить сразу обеими лодками, чтобы забросить одновременно.

Место нам «не показалось». Из мелководья в излучину на плесе вливался широкий, но мелкий ручеек, чуть ниже шумел перекат. Поверхность воды бликовала под лучами солнца, поэтому глубину было не определить. Семь тяжелых «колебалок» залпом полетели в воду, и через несколько секунд все рыболовы с немалым удивлением волочили их по донным камням. Глубина на__ плесе оказалась не выше колена. Поклевок не было.

Все тут же рассыпались, что называется, по «интересам»: кто-то поспешил вверх по притоку, кто-то решил обловить устье ручья приманками поменьше. Павел быстро пробежал по перекату и сумел там выловить нескольких ленков. Это внушало оптимизм, несколько рыб подряд на одного человека у нас давненько не было. Но «раздачи» пока не наблюдалось.

Я заметил небольшой всплеск в крошечной заводи, прямо перед входом в перекат. Глубина там была от силы по щиколотку, из воды вокруг выступали камни. Чем бы обловить точку? «Мышью»! Других вариантов не было. Пусть солнце стоит высоко над горизонтом, но других идей нет.

Заброс – и вскоре по камням прыгает килограммовый ленок. А есть ли рыба в других заводинках? Есть! Второй ленок – уже за 1,5 кг. Так я открыл для себя ловлю на искусственную мышь при полноценном солнечном освещении.

Поверхностная приманка на отмелях работала непревзойденно. Рыба выбирала участки с прохладной водой, и такими частенько оказывались именно мелководья с глубиной до 20 см. В описываемом месте вдоль камней тянулась струя холодного притока, в других были выходы родников, а где-то вода просто успевала остыть к утру. Ближе чем на 10 м рыба к себе не подпускала, но «мышь» тем и хороша, что при необходимости уверенно скачет по камням. Заброс на полную длину, а потом приманка движется то по суше, то по воде, в которой ее уже ждет голодный ленок. На глубине днем «мышь» хоть и привлекала рыбу, но не всякую. Брала или очень голодная, причем сходу, или стоящая на струе, когда приманка попадала в быстрый язык, и «барахтаясь», пыталась из него выскочить, а хищник не успевал «различить» подделку. Но «вертушки» все равно была эффективнее. А вот на самом мелководье среди камней ими уже не половишь – быстро тупятся крючки, гнутся стержни и даже лепестки. «Мыши» же все нипочем! Разглядывать приманку на мели хищнику неудобно – снизу не подберешься. Вот он и реагировал на нее рывком по горизонтали. Обычно это выглядело очень эффектно, с волной по поверхности воды.

Вечером обустроили лагерь. По притоку выше чем на несколько сотен метров никто подниматься не стал – слишком мелко, да и впереди ямы не просматривались. Меня, признаться, мелководье особо не смущало, ибо у меня было «секретное оружие».

После ужина мы с Олегом Фарковым отправились вверх по притоку. Планировали походить пару часиков, но вернулись, когда поднявшееся солнце стало заметно припекать. Рыбалка оказалась просто феерической!

В своем низовье приток почти ушел под камни, но между ними сочилась вода, доставляя прохладу в оставшиеся от реки лужицы. И в каждой из них, если глубина была больше 15 см, ночью находилась рыба. Похоже, что с разносолами у нее дела обстояли неважно, а потому она сразу бросалась на «мышь». В крупных лужицах случалось, что по направлению к приманке прочерчивалось сразу несколько водных стрел, и если первая поклевка была неудачной, тут же следовала повторная атака!

У Олега «мышей» ленкового калибра не оказалось, и он ловил на «вертушки», так что можно было сравнить эффективность приманок разных типов, тем более что выше по течению стали попадаться лужи с глубиной выше колена.

Опыт показал: полярной, не слишком темной ночью искусственная мышь вне конкуренции и по эффектности, и по эффективности поклевок. Поймаешь и отпустишь первых двух-трех рыб из крупной лужи – и все остальные ее обитатели затаиваются, но стоит дать им немного времени на успокоение, как аппетит у них улучшается.

Так продолжалось до 3 часов утра. На «мышь» ловить надоело – количество поклевок зашкаливало, я последовательно опробовал разные типы приманок, в основном объемных. Клевало, но много хуже. В конце концов хватки прекратились. Вернул «мышь» – с трудом выловил единственного ленка. Солнце уже ярко освещало воду, и стало понятно, что клев закончен.

После нашего рассказа о ночных приключениях все решили остаться здесь еще на сутки, чтобы предпринять вылазку вверх по притоку. В нескольких километрах от устья река оказалась уже вполне традиционного вида, с довольно глубокими ямками, и в характерных местах ниже перекатов ленок ловился просто отлично. Попутно попадались и хариусы.

Большие надежды мы возлагали на крупный приток Кочечума – Яктали. Воды в нем было прилично, причем немного холоднее, чем в Кочечуме. Но вот с рыбалкой тут не заладилось: лишь Игорь Фомичев сумел изловить тайменчика на стрелке да пара небольших ленков попалась в устье притока, и все.

Мы пешком поднялись на несколько километров по Яктали. Места открылись просто сказочные для рыбалки, но, несмотря на полярную ночь, обитатели реки хранили поистине северное молчание. Скорее всего, рыба с началом засухи ушла высоко вверх, и до нее пешком было не добраться. Возле устья же мы обнаружили несколько зимовий, так что стало ясно: тут уже начинались «обжитые» места.

Замечу, что ниже стрелки рек есть небольшой порожек, в русле – множество крупных валунов. По низкой воде мы прошли их сходу без особого труда, а вот по высокой тут могут возникнуть проблемы.

Приняв воды крупного притока, Кочечум стал большой рекой. Теперь не только на ямах, но иной раз и на плесах дно не просматривалось. Но хватало и перекатов, и валунов на неглубоком русле, причем в самых неожиданных местах. Вскоре случилось неизбежное – вторая лодка, все время убегавшая вперед, на скорости налетела на камень. Починить редуктор в полевых условиях не удалось, и теперь две лодки с рыболовами шли в сцепке. Каждое новое перспективное место приходилось облавливать сразу всемером. Подходящих для этого мест было немного, зато каких!

В глубокий плес с высокого берега впадал ручей с ледяной водой. Первые подбежавшие к его устью потом рассказывали, что, тяжело ворочаясь, от берега отходили таймени – не меньше пяти. Два из них попались сразу. Один небольшой – 5-7 кг, другой посолиднее – за «десятку». Я взялся за фотоаппарат, но приметил местечко, где должен оказаться таймень после окончания раздачи возле устья. Рыба обязательно бы откатилась вниз по течению, где плес резко сужался и переходил в бурную протоку.

Мой замысел не удался – Анатолий Фомичев поспешил туда, пока вываживание первых тайменей еще не завершилось. И мне пришлось снимать уже его борьбу с трофеем. Этот таймень оказался самым крупным из пойманных на плесе.

Ручей был довольно мощный и хорошо охлаждал плес, поэтому здесь и помимо тайменей хватало хищников. У входа в протоку дежурили крупные ленки (мелких бы сразу сожрали) и среднего размера щуки.

До следующего перспективного места пришлось пройти по воде аж несколько десятков километров. По пути даже останавливаться особого смысла не было, разве что один из перекатов порадовал неплохим клевом ленка.

Еще один крупный горный приток – вода в его устье была прохладная, но стоячая. Втроем поднялись вверх на несколько километров – никаких признаков рыбы, несмотря на приличные глубины. Похоже, обитатели этого притока тоже ушли вверх по течению. А вот в основной реке возле притока было повеселее: на мели во множестве стоял ленок, хотя преимущественно мелкий, но попалось и несколько рыб около 1,5 кг. И тут тоже «мышь» показала себя во всей красе!

Плес сливался широким перекатом. Петрович взялся изловить тут тайменя – и в конце концов добился своего, поймав 4килограммового малыша. Еще одного выловил Анатолий Фомичев. В мелком заливе он приметил бурун от уходящей рыбы и забросил ей вслед. Что примечательно – поклевка произошла в 15 м от ног двух других рыболовов, которые облавливали струю, но там были лишь ленок и щука. Что делал таймень в заливе со стоячей водой – загадка. Скорее всего, там был невидимый глазу родник или сквозь камни просачивалась вода холодного притока.

Изначально мы планировали завершить маршрут именно здесь, но рыбалка для финального аккорда нашей северной песни была слабовата. Часть команды уже утомилась от двухнедельного путешествия и пребывала в чемоданном настроении. Пусть не сразу, но все же удалось достичь большинства голосов и сплавиться к еще одному притоку.

Туда мы прибыли уже вечером. Забрались на гравийный склон, прорезаемый небольшим ручейком, и… от чемоданных настроений не осталось и следа. Под ручьем стояли таймени.

Анатолий и Павел тут же начали вываживать своих рыб. Чтобы им не мешать, остальные прошли дальше. Там струя Кочечума проходит вдоль мелкого заливчика со стоячей водой, но туда впадают сразу два ручья! Лучи солнца бликовали на поверхности, и не было видно, есть ли рыба.

Большинство начали облавливать границу быстрой и стоячей воды – ничего. Первым сориентировался Сергей Ткаченко. Он приметил большие тени возле дальнего ручья. Заброс – и ему попался хороший таймень, второй бонус – подоспевшему Анатолию Фомичеву.

Интересно, что все таймени, пойманные во время «стартовых залпов» на притоках, схватили «колебалки». Модели были разные, но среди удачных окрасок явно лидировала Red Head. Игорь Фомичев, много лет ловящий тайменя в Эвенкии, заметил, что эта закономерность проявляется на каждой местной реке, а заодно продемонстрировал наиболее удачные модели блесен из собственной коллекции.

…Два севших на крючки тайменя взбудоражили всю заводь, и рыба оттуда бросилась врассыпную. Часть сразу убежала на русло, но несколько ленков пожелали остаться в заливчике. И тогда я прицепил к застежке «мышку»…

Шоу «Мышиная охота» продолжалось до середины ночи. Помимо множества ленков попалось и два тайменя, вновь зашедших в прохладный заливчик.

Пару волнующих поклевок на эту коварную приманку пережил и Петрович. Еще во время первого «набега» на залив, когда двое счастливчиков вытаскивали своих тайменей, он заметил, как на выход плавно подалась гораздо более крупная рыбина. Когда выведенные трофеи вновь обрели свободу, а на берегу стихли восторженные вопли, Петрович начал действовать. Он точно рассчитал, что таймень вернется по той же тропке, по которой ушел, вооружился «мышью» и выдвинулся на позицию.

Опытный таймешатник все сделал верно, но…Своей «мыши» подходящего калибра у него не оказалось, и он позаимствовал приманку у одного из членов экспедиции. Мощнейший тройник внушал уважение, пробные испытания показали, что усы получаются «правильные». И вот она, поклевка!

Таймень прокрался за приманкой почти к самому берегу и схватил ее, для солидности врезав по поверхности хвостом-лопатой. Секунды борьбы и… леска ослабевает. Обрыв? Нет. Оказалось, таймень сокрушил «мышь». Внутри нее был протянут мощный поводок, закрепленный зажимными трубочками, из которых и был вырван речным исполином.

Этот таймень был явно самым крупным из тех, что польстил на наши приманки... но не судьба.

Рыбина еще раз напомнила о себе – в сгустившихся сумерках она вышла на поверхность, вытрясая из своей пасти остатки «мыши». А некоторой компенсацией Петровичу стал 15-килограммовый таймень.

Рыбы на небольшом участке было невероятно много. Решили посмотреть, чем же так хорош этот ручей. Оказалось, что если в Кочечуме вода была теплая (14 градусов), то в ручье – просто ледяной (меньше 4 градусов).

Наутро же вертолет…не прилетел, как не было его и в последующие двое суток. Эвенкийская тайга горела. Возле реки была лишь дымка да чувствовался запах гари, горизонтальная видимость то сужалась до нескольких сотен метров, то расширялась до гор, поднимавшихся в нескольких километрах от нас. Но из задымленной Туры, охваченной кольцом пожаров, вертолет просто не мог подняться.

Мы передали координаты нашей последней стоянки и остались ловить все в том же заливчике. Не могу сказать, что это было неинтересно. Как раз наоборот, пусть даже каждой поклевки теперь приходилось добиваться.

С утра первыми же забросами я выловил двух свежеподошедших ленков. А вот потом… Потом пришлось иметь дело с наколотой рыбой, которая уже была поймана и выпущена накануне. Солнце пронизывало мелкий заливчик до дна, и все его обитатели были хорошо видны.

Их, к слову, было немало. Практически уткнувшись носом в дальний ручей, стояла группа ленков. Чуть в стороне пристроилась индифферентная ко всему происходящему щука. По периметру перемещалась группа сигов. Время от времени в заливчик захаживал небольшой таймень, за которым почетным эскортом держались несколько крупных ленков.

Но стоило забросить приманку, причем любую, как вся рыба бросалась… врассыпную. Проводки под любым углом, с любой скоростью ничего не приносили. Добиться поклевки удавалось лишь с «мышью», и то при определенных условиях. Интерес к приманке проявляли только ленки, стоявшие у ручья. Если забросить «мышку» на песок и стянуть ее оттуда в воду, чтобы с нее постепенно спадала собранная грязь, то хотя бы одна рыба да выходила на приманку, но, увидев, что перед ней, спешно отворачивала.

Чтобы ее перехитрить, требовались два условия – небольшая рябь на воде и приманка в контровом свете. В штиль тревожить рыбу не было смысла, но как только все «срасталось» – следовала поклевка. После этого пару часов можно было заниматься чем-нибудь еще, а затем повторить попытку.

В середине дня коллеги решили обловить участок возле лагеря лайтовыми снастями и мушками. Итог – сиги, хариусы и мелкие ленки. Теперь уже была наколота буквально вся рыба на акватории. Казалось, что в рыбалке поставлена точка, но вот в очередной раз в этой поездке она сменилась на запятую…

Вертолет все не прилетал, и наш егерь Павел решил пройтись с небольшой блесенкой вверх по реке. Наловил на ужин хариусов и ленков, отпустил таймешонка. На следующий день у него сошли два тайменчика по 67 кг. Это было уже интересно, и мы с Петровичем решили помакать там своих «мышей».Подходящее место п р и м е т и л и еще во время сплава. Немного не доходя до холодного притока, Кочечум резко отворачивал в сторону, а через несколько сотен метров делал еще один крутой поворот и шел уже к__ устью, то есть участок состоял из двух ступеней.

Перед поворотом реки в сторону от притока тянулась дорожка из сухих камней. По высокой воде тут был «досрочный» слив, а сейчас, похоже, прохладная вода поступала под камнями, иначе хариуса здесь бы точно не было.

Верхняя ступень Кочечума представляла собой участок с очень крутым спуском, перекаты на нем чередовались с быстрыми и мелкими плесами. Нижняя ступень – яма на излучине, а дальше глубокий плес со слабым течением и крупными валунами на дне. Там во время сплава мы видели тайменя, но тогда спешили к притоку. До успехов Павла идти туда особого желания не было.

Двигаясь по реке снизу вверх, дошли до середины первой ступени, дальше идти смысла не было: харьюзовый участок – слишком мелко и очень быстрое течение. Мы повернули назад, повторно облавливая место. Обычно это дело безнадежное, но… на быстром плесе между двумя нижними перекатами у Петровича случилась эффектнейшая поклевка с фонтаном брызг. И закончилась она ничем. На это раз за неимением лучшего он решил опробовать «мышь» фабричного производства, хотя с самого начала относился к ней критически. Хоть она и выглядела реалистично, но для ленка была великовата, а для тайменя – жестковата и крючки недостаточно большие. Скептицизм рыболова по поводу приманки подтвердился на практике.

На следующем забросе – сразу две столь же эффектных поклевки, одна – почти сразу после приводнения «мыши», другая – уже почти под берегом. Петрович каждый раз выбирал разные моменты для подсечки – и на всплеск, и на удар в руку, и с паузой, но все без результата. Я наблюдал за этим процессом, стоя в 10 м выше по течению, но к месту поклевок не забрасывал, чтобы не мешать коллеге с опытами. После трех яростных поклевок неопознанная рыба (а так на мели мог атаковать не только таймень, но и крупный ленок или щука) утратила интерес к фабричной «мыши».

Дождавшись, пока напарник уйдет со своей позиции, я попробовал доловить капризного хищника. У моей «мышки» совершенно другой, четкий шлепок при падении в воду, она дает другие усы, поэтому я не сомневался, что с фабричной приманкой рыба ее не перепутает. Чтобы хищник еще больше почувствовал разницу, закинул к его стоянке с другой точки, расположенной выше по течению, так, чтобы «мышь» шла к берегу не по широкой дуге, а почти по прямой линии. За счет того, что я буду ее притормаживать – то чуть больше, то чуть меньше – приманка должна изобразить выбивающегося из сил маленького, но гордого грызуна, тщетно пытающегося противостоять течению.

И фокус удался! На первом же забросе последовал удар с фонтаном брызг, и после подсечки характерная тяжесть изогнула спиннинг. Рыба пошла вверх, преодолевая мощную струю, да еще и дважды уходила в горизонтальный полет, пролетая над водой по паре метров! Я видел только силуэт, поэтому думал, что на крючке хорошая щука, но когда подвел к берегу, увидел, что это таймешонок слегка за 5 кг. Невелик, но какой он устроил спектакль, да еще в нескольких актах!

На глубоком плесе веселье продолжилось. У Петровича была еще одна эффектная поклевка, потом какая-то рыба сопровождала его приманку до берега, слегка постукивая по ней. На мою «мышь» вначале на сливе с переката покусился было крупный ленок, но после нескольких секунд яростного сопротивления сумел сбежать. А затем, уже на выходе ямы в глубокий плес, началась новая атака.

После четкого удара по «мыши» последовал мощный удар хвостом по воде. Тут уже не было сомнений, кто клюнул, – это был таймень, причем заметно крупнее предыдущего. Эта рыбина уповала на свою мощь, и уступать ей было нельзя – я помнил о валунах с острыми краями на дне реки.

В жесткой манере припарковал рыбу к нашему берегу – галечному, но крутому. Петрович помог принять ее и реанимировать. Кстати сказать, «мышка» вывалилась из пасти сама, но уже на берегу. А ведь подсечка была жесткой, да и ловил я в тот день отнюдь не хлипким старинным «Вискером».

Последней рыбой ночного похода стал крупный ленок, пойманный Петровичем. Он все-таки смог разловить своего фабричного «грызуна»! На этом рыбалку закончили – в лагере нас ждала настоящая походная баня, а в тайге отказаться от такого удовольствия просто невозможно.

Интересно, что все поклевки тайменя на «мышь» и в этот день, и до этого уместились в короткий промежуток – с 0:30 до 1:30. И это был последний узелок на память, завязанный в этой поездке.

А на следующий день прилетел-таки вертолет. Глядя в иллюминатор на задымленную тайгу, я думал о том, что мне выпала редкая удача оказаться в столь неординарной поездке. Раньше, если я отправлялся в коммерческий тур, он был организован с учетом пожеланий клиентов, все расписывалось «от и до», лучшие места как для рыбалки, так и для стоянок были известны заранее, сервис – на должном уровне. Все это, конечно, хорошо, и у компании СЕВЕРНЫЙ ПУТЬ немало таких наработанных маршрутов, поэтому моя удача состояла как раз в том, что я побывал в «разведочном» туре, когда никто из участников не знал, что там, за следующим поворотом.И, скажу я вам, это было очень интересно!